События О Вантите Партнеры Связь Объекты Энциклопедия Природа Древности Легенды

Рассылка



Вы находитесь здесь:Читальня ->"Червленный Яр" Исследование истории и географии Среднего Подонья в XIV – XVI вв -А.А. Шенников ->Червленый Яр и проблема происхождения донских казаков


Червленый Яр и проблема происхождения донских казаков

 

Изучение истории Червленого Яра вносит существенные поправки в общие представления об истории донских казаков и восточнославянских казаков вообще. Мы уже показали несостоятельность традиционных версий о приоритете низовых донских казаков перед верховыми и об участии рязанских казаков, отождествляемых с касимовскими татарами, в колонизации Подонья и создании донского казачества. Мы упомянули также о том, что современные историки уклоняются от изучения обстоятельств и времени зарождения и ранней истории казачества вообще, в том числе и донского, считая актуальным изучение истории казачества только с того момента, когда оно стало существенным фактором в антифеодальной борьбе русского и украинского крестьянства, т. е. со второй половины XVI в. Последний вопрос заслуживает особого внимания.

Мы отнюдь не отрицаем, что со второй половины XVI в. история казачества и история антифеодальной борьбы в России и на Украине неотделимы друг от друга и должны изучаться совместно. Казачество пополнялось крестьянами, бежавшими от феодалов с прямой целью борьбы против них, поэтому в кризисные моменты русской и украинской истории казаки выступали как принципиально антифеодальная сила, притом сила не аморфная, но сумевшая организоваться в государственные образования республиканского типа. Однако, во-первых, даже после середины XVI в., когда в жизни казаков антифеодальная борьба заняла столь видное место, у них все же остались еще и развитие своего хозяйства и своего общества, и непрерывная, тяжелейшая война с Крымским ханством и Турцией, и собственные сложные отношения с другими южными и восточными соседями, и т. д. А во-вторых, и это как раз выясняется в результате нашего исследования, эпоха активного участия казаков в антифеодальных движениях общероссийского масштаба – это все-таки не первая, а вторая глава в истории восточнославянского казачества, первая же глава только теперь начинает вырисовываться перед нами в самых общих контурах. Антифеодальное движение не породило казаков, а лишь использовало их. Казачество под другими названиями, но с той же самой сущностью к тому времени уже имело многовековую историю.

До середины XVI в. антифеодальная борьба как в Московском, так и в Польско-Литовском государствах конечно уже имела место в тех или иных формах, но она еще не могла быть решающим фактором в развитии донской, запорожской и других групп казачества, потому что еще не началось и не могло начаться такое массовое, как впоследствии бегство русских и украинских крестьян к казакам. С одной стороны, феодальная эксплуатация крестьян на Руси и на Украине еще не дошла до тех нетерпимых форм, которые вызвали массовое, бегство. Не обострились до крайних пределов и другие факторы, способствовавшие этому бегству, – еще не было ни налогового гнета периода Ливонской войны в Московском государстве, ни усиления крымских набегов и гонений на православие со стороны католиков на Украине. С другой стороны, массовое бегство крестьян в казачьи области могло стать возможным лишь после того, как первые казаки получили достаточный военно-технический перевес над крымцами и другими противниками и смогли гарантировать прибывающим к ним группам безоружных беглых крестьян хотя бы минимальную безопасность и возможность заниматься хозяйством. А военный перевес создался, как уже замечено выше, в значительной мере благодаря распространению в достаточно широких масштабах легкого ручного огнестрельного оружия, о чем до середины XVI в. в Восточной Европе еще не могло быть и речи.

До этого времени в Червленый Яр, к севрюкам, в Елецкое княжество и в другие подобные места конечно тоже шло некоторое переселенческое движение крестьян с севера и с запада, иначе в населении этих районов не появились бы значительные восточнославянские группы. Но это было еще не массовое бегство от феодалов, а, по-видимому, в основном обычное колонизационное движение из более населенных в менее населенные местности. К этому движению временами подключались разного рода политические эмигранты вроде новгородцев и вятчан, бежавших от репрессий Ивана III. До падения Сарая и Большой Орды восточнославянская иммиграция в протоказачьих районах типа Червленого Яра была не только не единственным, но, возможно, и не преобладающим источником пополнения населения этих районов. Подобные же движения переселенцев должны были направляться и с других сторон – есть, например, немало сведений о довольно широкой миграции в юго-восточную Русь представителей северокавказских народов, особенно кабардинцев в золотоордынскую эпоху.

Пример Червленого Яра показывает, что зародышами русской части казачества были группы населения приречных лесных полос и что эти группы формировались именно потому, что они были нужны полукочевникам-скотоводам для создания системы хозяйства, соответствовавшей специфическому мозаичному ландшафту с чередованием леса и степи. Потребность в этом появлялась тогда, когда полукочевникам-скотоводам было еще далеко до феодализма, когда у них еще господствовали территориально-общинные объединения, или в крайнем случае феодализм еще только начинал зарождаться. Между прочим, мы не утверждаем, что в образовании групп населения в лесных полосах участвовали обязательно и только представители каких-то других народов, отличные в этническом отношении от полукочевников, кочевавших по междуречьям. В принципе не исключено было и расслоение самих этих степных скотоводов с выделением из них групп, специализировавшихся на заготовке сена, земледелии, ремеслах и т. д., и возможно, что так и происходило в тех случаях, когда не приходило достаточного количества иммигрантов. Важно было обеспечить прогрессивное в экономическом отношении общественное разделение труда, а использование для этого тех или иных контингентов населения было лишь средством для достижения этой цели. Иммигрантам из других этнических групп оказывали предпочтение, надо полагать, постольку, поскольку они несли трудовые навыки, незнакомые полукочевникам-скотоводам, и в то же время не претендовали на степные пастбища.

Думаем, что именно в этой еще преимущественно полукочевничьей дофеодальной среде формировались основы будущего казачьего военизированного территориально-общинного строя, который лишь много позже был противопоставлен московскому и польскому феодализму и использован против него.

Однако тут возникает и другой вопрос, который мы пока не решаем, но считаем уместным поставить. Когда именно и в какой форме появились антифеодальные тенденции среди казачества? Только ли в середине XVI в. и только ли в форме поддержки антифеодальных движений русского и украинского крестьянства или, может быть, все-таки несколько раньше и по другим поводам? На такую постановку вопроса наводят многие особенности истории Червленого Яра.

Почему у битюгских кыпчаков при превращении их из половцев в золотоордынских татар не появился свой феодал кыпчакского или монгольского происхождения вроде Агры-хана? Почему у русских червленоярцев не появился свой князь и не развилось собственное боярство? Кстати, напомним, что какие-то бояре там были упомянуты в грамоте митрополита Алексея, но на том развитие боярства и кончилось. Каким образом все это объединение славянских и кыпчакских общин сумело не только оформиться без помощи феодалов, но и сохраниться в обстановке феодального Золотоордынского государства и занять в нем примерно такое же положение, какое впоследствии донские казаки заняли в Московском государстве? Не значит ли все это, что у червленоярцев уже тогда существовали антифеодальные тенденции, только направленные еще не против московского, а против золотоордынского феодализма и развившиеся, может быть, более среди кыпчакской, чем среди славянской части червленоярцев?

В самом деле, у восточных славян феодализм постепенно, органически развивался из древнего территориально-общинного строя. Восточные славяне пережили ранние этапы развития феодализма, когда он как всякая новая формация был еще прогрессивным явлением, и потребовались еще века, пока наконец он настолько себя изжил и это было настолько осознано, что начались массовые антифеодальные выступления. А у восточноевропейских кыпчаков в лесостепной и степной зонах феодализм в общем еще не сложился до прихода монголов. Половецкие ханы последних предмонгольских десятилетий – это либо еще вовсе не феодалы, а военные вожди территориально-общинных объединений, либо в лучшем случае вожди, едва начавшие превращаться в феодалов, да и то не везде, а, по-видимому, лишь у некоторых наиболее экономически развитых групп северопричерноморских и северскодонецких половцев. Золотоордынский феодализм был навязан кыпчакам извне, насильно, когда они сами еще далеко не созрели для его принятия, и потому естественно, что реакция на него с самого начала должна была быть резко отрицательной. Вот почему мы не видим ничего невероятного в том, что в районах Золотоордынского государства, имевших преимущественно кыпчакское население, антифеодальные настроения могли развиваться быстрее, чем на Руси, и это могло проявиться, в частности, и в образовании червленоярского нефеодального территориально-общинного объединения.

Деятельность Товарная лавка Книги Картинки Хранилище Туризм Видео Карта


-->
Яндекс.Метрика