Славяне, будучи язычниками, поклонялись огню и сжигали умерших сородичей на кострах. Прах собирали в горшок, который ставили в «домики мертвых». Вот как монах Нестор пишет об этом обычае у восточно-славянских племен (приведено без перевода на современный язык): «А Радимичи и Вятичи и Север один обычай имеяху - живяху в лесе, якоже въсякый зверь... И аще къто умьеряше (умрет. - В.Д., П.З.), - творяху тризну (здесь «тризна» не поминки по усопшему, которые у славян называлась «страва», а особые обряды, чтобы отогнать смерть от живых, боевые игры. - В.Б., П.З.) над ним. И посемь сътворяху краду велику (погребальный костер. - В.Б., П.З.) и съжьжаху и Посемь, събравъше кости, въложаху в судину малу (посуду -В.Д., П.З.) и поставляху на стълпе на путьх (домовина, сооружение в виде деревянного домика. - В.Б., П.З.), еже творять Вятичи и ныне».
Курганные насыпи появились у восточных славян в VI в. Б.А. Рыбаков писал: «Кое-где, в далеких и безопасных местах вроде земли вятичей, курганы над деревянными домовинами появились только на самой окраине племенной территории в Х в. Летописец Нестор, писавший в самом начале XII в., говорил только о сожжении, насыпании праха в урну, захоронении урны в домовине («еже творят вятичи и ныне»), но ни словом неупоминал курганы. Археология подтверждает, что курганы у вятичей на всей их земле появились поздно, что летописец был прав» (Рыбаков, 1987, с. 106).
Б.А. Рыбаков считал, что появление курганного обряда у восточных славян было связано с необходимостью спрятать домовину от возможного осквернения. Отсюда возникает идея кургана (Рыбаков, 1987, с. 102). Подобное объяснение, на наш взгляд, оторвано от идеи кургана, как части мировоззрения древних, в том числе и славян.
Как мы уже знаем, читатель, курганы степи тоже могли подвергаться осквернению в не меньшей степени, чем курганы славян. Но никто еще серьезно не пытался доказать, что степные курганы появились как результат охраны погребений. Более того, исследователи курганов эпохи бронзы доказали и доказывают, что в идее кургана лежит мировоззрение древних и совсем не связано с идеей укрыть от осквернения погребения усопших. Славяне вообще или донские, в частности, не были оторваны от этих общих мировоззренческих идей. Другое дело, что расшифровать их взгляды на курган также нелегко, как и взгляды племен бронзового века. Но это нужно делать.
Курганы донских славян имеют высоту от полуметра до более чем 2 м при диаметре 9-14 м. Боршевский славянский курганный могильник небольшой, насчитывал до 80 курганов (для сравнения - Лысогорский могильник на Лысой Горе у санатория им. Горького насчитывал несколько сот насыпей, Белогорский на Белой Горе - более 600 насыпей!).
Боршевские курганы созданы из рядом расположенного грунта - чернозема с меловой крошкой. Многие курганы имеют вокруг кольцевые ровики. Одна из особенностей курганов - деревянные погребальные ящики-камеры в курганах и деревянные ограждения вокруг курганов. Камеры имеют три стены, а у входа вкопаны два столба. Многие имеют деревянную крышу из нескольких плах. На месте установки камеры разводили огонь, очищая место для осуществления захоронения.
В ровики, а если их не было, то прямо в грунт устанавливались столбы. Они оконтуривали курган, а прерывались у входа в камеру.
Сожжение покойников производилось где-то на стороне. На месте будущего кургана ставилась камера в восточной части будущей насыпи, поближе к краю. Устанавливалась деревянная ограда. Остатки сожжения очищали от пепла, золы и укладывали в горшок. Качество горшков плохое, что свидетельствует о специальном производстве погребальной посуды. К месту погребения приносили горшки с едой и питьем. Горшки устанавливали в камеру и начинался процесс создания кургана. В это время разбивалась посуда, обломки которой постоянно встречаются в насыпи при ее раскопках.
Вероятно, после создания кургана в ровике разжигали костер. Завершался обряд погребения «стравой»- поминками. Камера имела доступ: вход в нее заслонялся камнем или деревянной стенкой. Когда умирал еще один представитель семьи, рода, камера принимала новые остатки сожжения, посуду для питья и пищи (Винников, 1984).
Устройство славянских курганов на Дону имеет много сходства с курганами вятичей, живших в конце I тысячелетия на Оке, в ее верхнем течении. На Дон и переселилась какая-то часть вятичей с Оки, принеся свои обряды и верования (П.Н.Третьяков, А.Н. Москаленко, А.З. Винников). Здесь уже проживало немногочисленное население - выходцы с Правобережья Днепра (Титчиха, Большое Боршевское городище). Пришельцы-вятичи распространили свою культуру и обряд, первые славянские колонисты Дона смешались с пришельцами Оки (Винников, 1995, с. 116).
Известный отечественный славист В.В. Седов не относит славян Дона к какому-то уже известному от Нестора племени. Это, возможно, была отдельная группировка (племя?), имя которой ни до Нестора, ни до нас не дошло (Седов, 1982, с. 142). И.И. Ляпушкин, анализируя письмо Хазарского кагана Иосифа полагал, что в Подонье жило племя «сльиюн», названное Иосифом в списке племен - соседей хазар (Ляпушкин, 1941, с. 239). Иосиф писал в письме, адресованном придворному халифа Абдаррахмана III еврею Хасдаю, который заинтересовался далеким иудейским государством: «Я живу у реки по имени Итиль в конце реки Гургена. Начало этой реки обращено к востоку на протяжении «месяцев пути» (видимо р. Волга и левый приток Камы река Белая, считавшаяся в древности Итилем). У этой реки расположены многочисленные народы: бурт-с (буртасы), булг-р (булгары) арису, ц-р-мис (черемисы), в-н-н-тит (вятичи), с-в-р (сувар), с-л-виюн. Они живут на открытой местности и в укрепленных стенами городах. Все они мне служат и платят мне дань» (Плетнева, 1981, с. 9).
Курганные могильники на р. Воронеж имеют куда более сложные и многообразные признаки обряда. Здесь и сожжения не только на стороне, но и на месте кургана, камеры и оградки редки, а по конструкции они иные (камеры из бревен в один венец) и т.д. Это дает основание исследователям считать курганы на р. Воронеж принадлежащими другим восточно-славянским племенам, возможно, полянам, жившим на Днепровском Правобережье (Винников, 1995, с. 120). Славяне с территории правого берега Днепра переселились на левый берег, но не остановились и пошли далее на восток, на Дон (Седов, 1970, с. 131). В результате на Воронеже могли жить и переселенцы с Правобережья Днепра (поляне) и Северского Донца (северяне), и переселенцы с Дона, и алано-болгары (Винников, 1995, с. 123).
В конце X в. пустеют городища и селища славян Подонья. Курганы перестают пополняться ушедшими в мир иной. Правда, кое-где жизнь еще некоторое время продолжалась, как на Животинном городище. Причина всеми исследователями называется одна - усиление кочевнической опасности, в первую очередь печенегов.
Куда ушли донские славяне? Вероятно, на Оку, в леса (Монгайт, 1958). Но и на территории Волжской Болгарии обнаружены типичные боршевские горшки, смешанные славяно-алано-болгарские (Хлебникова, 1984, с. 128). Этот путь отступления тоже не исключен (Винников, 1995, с. 125-126). Край воронежский на время запустел...