Общее колличество предметов составляет не менее 350 единиц. Чаще всего встречаются изображения грифона (более 60 %). Популярны были изображения кабана (около 15 %) и хищной птицы (около 10 %). Менее представительны изображения оленя, медведя, волка. Единицами насчиты­ваются образы лошади, собаки, лося, барана, фантастических животных.

Звериный стиль так же как и на других территориях распространения являлся частью принадлежностей оружия, конской упряжи, портупеи вои­на, реже зверей можно видеть на украшениях.

На мече из Ближнестояновского кургана навершие было оформлено, ве­роятно, в виде загнутых когтей хищной птицы. Подобное оформление на­верший хорошо известно. Остается только сожалеть, что окончание плохо сохранилось. На мече одного из курганов у с. Колбино рукоять окована золо­тыми пластинами с изображением лежащего оленя с подогнутыми ногами и опущенной головой. Голову животного венчают огромные ветвистые рога. На овальном навершии изображено какое-то животное, видимо, сидящее с повернутой назад головой.

Нашивные и накладные бляшки, чаще всего из золота, оформляют пог­ребальную одежду, иногда прикрепляются небольшими гвоздями к дере­вянным предметам. В 1908 г. Н.Е. Макаренко при раскопках курганов у с. Мастюгино в кургане 2 обнаружил золотую накладку на горит - футляр для ношения лука и стрел. На мастюгинском горите изображен на пластине си­дящий грифон с поднятыми крыльями. Грифонами греки называли крыла­тых чудовищ с львиным туловищем и орлиной гловой. Греки считали, что эти животные реально существуют где-то на Крайнем Севере и охраняют золото Зевса от одноглазых людей - аримаспов. Это золото находится в стра­не гипербореев где-то на Крайнем Севере.

В курганах этого же могильника встречены бляшки с изображением лежащего оленя и грифонов. Два грифона стоят на задних лапах мордами друг к другу в так называемой «геральдической» позе (подробным образом часто в более позднее время - в средневековье изображали львов на гербах рыцарских родов). «Шагающий» грифон изображен на серебря­ной пластине из Русской Тростянки. Пластина плохо сохранилась, но хорошо сохранилась та важность, с которой идет грифон, и строгий презрительный взгляд свысока.

В курганном могильнике Колбино-Терновое экспедицией В.И. Гуляева найдены в женском погребении нашивные золотые бляшки в виде голов кабана. Фольга очень тонкая и вряд ли та­кое одеяние можно носить даже по очень важ­ным праздникам. Поэтому Валерий Иванович считает, что для погребального обряда сущест­вовали специально приготовленные предметы, украшения, которые создавались не для повсед­невной жизни, а именно для похорон.

Звериный стиль представлен и на костяных изделиях, как, например, на роговом псалии из могильника у с. Терновое. Слева на окончании изображена голова волка, справа - кабана.

Одним из характерных изображений звериного стиля среднедонского населения был медведь. В процентном отношении изображений зверя немного, но находки эти яркие, хотя и похожи. Около десяти медведей изображено на поясных крючках-застежках вместе с головой «ушастого грифона» (или головой хищной птицы). В других случаях фигурки медведя украшают уздечку коня. Все изображения стандартны, хотя и имеют некото­рые отличия. Зверь изображен реалистично, и не приходится гадать, что это за животное. Медведь стоит в профиль, сгорбившись, с опущенной головой раскрытой или реже с закрытой пастью. В открытой пасти торчат большие зубы. Выделены большие когтистые лапы, груглые глаза.

Исследователи среднедонских погребений обратили внимание на то, что звери эти, несмотря на раскрытые пасти, выглядят как-то миролюбиво. Это не страшные хозяева леса, а добродушные зверюшки. Особенно интересен в этом отношении медведь на крючке-застежке из кургана 6 Дубовского мо­гильника. Если оценивать его по меркам «миролюбия», то он - самый мир­ный и даже в чем-то комичный. Медведь как будто что-то нашел и, приню­хиваясь, внимательно разглядывает находку (см. цветную вкладку).

Изображения волка присуствуют на поясных крючках-застежках, уздеч­ных бляшках, на костяных псалиях. Возможно, этот зверь изображен и на окончании золотой серьги из Ближнестояновского курганного могильни­ка. В отличие от медведей, которые легко распознаются с первого взгляда, с волком дело сложнее. Здесь древний художник менее конкретен и точен в изображении зверя. Не мудрено, что часто, публикуя в печати найденные находки с изображением волка, исследователи сомневаются, что это именно волк, а не просто «хищный зверь». Однако для древнего создателя украше­ний, конской сбруи этот конкретный образ не был, видимо, обязательным. У волка раскрыта пасть так же как и у медведей, но на некоторых изобра­жениях этот сильный, умный и ловкий зверь изображен миролюбивым зве­рюшкой. Таким он выглядит на уздечных бляшках из Русской Тростянки.

Инородным выглядит в среднедонском искусстве изображение гепарда на костяном гребне из могильника Терновое I. В.И. Гуляев и Е.И. Савченко, обнаружившие эту находку, не нашли ей аналогию или хотя бы близкое и похожее изображение. Уникальная вещь!

Иногда, как на костяном гребне одного из Мастюгинских курганов, звери вообще не определяются с точки зрения их видовой принадлежности. Внизу - явно хищники с кошачьими лапами. В центре - рыба, а сверху шеи и головы каких-то странных животных.

Звериный стиль постоянно присутствует на конской уздечке. Так, на уз­дечке из Русской Тростянки на псалиях изображены головы животных.

Таков в общих чертах звериный стиль Среднего Дона скифского време­ни. Изучение его позволило прийти к следующим основным выводам.

Звериный стиль появился на Среднем Дону в V в. до н.э. вместе с появ­лением курганного обряда погребения. Согласно наиболее доказуемой на сегодняшний день гипотезе, создатели среднедонских курганов появились на Среднем Дону с территории Поднепровья - правобережной и левобереж­ной его части. Исследования специалиста в области звериного стиля А.И. Шкурко показали, что наиболее ранние изделия звериного стиля повторя­ют те образцы, которые являлись характерными для курганов Днепровского лесостепного Право- и Левобережья. Но уже в IV в. до н.э. на Среднем Дону складывается оригинальное местное искусство. На его создание оказыва­ют вляние традиции степной Скифии, Боспорского царства (Шкурко, 1976; Гончарова, 2001). Каким образом осуществлялось это влияние уже не уз­нать, к сожалению. Но именно в IV в. до н.э. большинство хищников теряет грозный вид и превращается в спокойных и миролюбивых животных. Орел, будто попугай в клетке, спокойно чистит когти. Ничто не говорит нам в его образе о зорком и грозном со стальными когтями хищнике. Головы лоша­дей выглядят как игрушки для детей. О «царе леса» мы уже говорили.

Сложны тропы искусства. Но если приглядеться,  то  невольно видится очевидное- искусство почти всегда, если смотреть на него в целом, отражает жизнь общества. Поиски новых  идей, ответов на вопросы порождают и определенные художественные образы, которые отражаются в памятниках искусства. Может, относительно мирная жизнь среднедонских создателей курганов привела к переосмыслению художественных образов? Когда война, освоение новой территории, тогда и звери хищные и страшные, соответствующие яростной борьбе по принципу "Кто кого". А когда относительное спокойствие? Может, поэтому и звери посмирнели и успокоились?