Сергей Михайлович Волконский был известным театральным деятелем, критиком, мемуаристом, директором Императорских театров, камергером, действительным статским советником, борисоглебским уездным предводителем дворянства.
Он родился на Нерчинских родниках, куда был сослан его отец – декабрист. При рождении будущий князь был записан в заводские крестьяне. Дворянство и княжеское достоинство было возвращено его отцу в 1856 году после амнистии декабристов. В Павловке у С. Волконского хранился богатый архив, посвященный декабристам, часть которого после революции попала в борисоглебский краеведческий музей.
Волконский любил Павловку и сохранил её описание. Несколько поколений князей Волконских взращивали огромный парк, где росли даже сибирские кедры и лиственницы, что в условиях сухой тамбовской степи было крайне нелегко.
Дорога наша пролегает через Анну. Но как не остановиться и не сфотографировать великолепную Христо-Рождественскую церковь, построенную более ста лет назад и чудом пережившую все революционные катаклизмы!
Следующей нашей остановкой был поселок Грибановский. В центре наше внимание привлек Богоявленский собор. По настоянию местной жительницы, ставшей нашим добровольным гидом, заходим внутрь собора. Здесь уже заканчивается реставрация. Восстановлены фрески и новый алтарь. Говорят, в соборе уже идут службы, но только в теплое время года. Но к новой зиме обещали провести отопление.
Дорогу до Павловки найти оказалось нетрудно. Сама Павловка в советское время представляла довольно обширный совхоз, в настоящее время благополучно распавшийся. В настоящее время в селе осталось около десятка домов.
Привожу отрывок из мемуаров С. Волконского: «Итак, я предпочитал расходную статью доходной. Но никогда мне не казалось, что я расходую на себя, когда расходовал на Павловку. У меня такое было ощущенье, что моя обязанность, мое призвание сделать из Павловки то, что в революционные времена стали называть «культурная ценность»». Вот ведь какой был князь! Думал о том, чтобы и после революции его оценили!
Подъезжаем к самой усадьбе. Впереди парк, а вот и церковь Петра и Павла. В 80-е годы двадцатого века в ней был зерноток, а до этого – клуб. Сейчас храм заброшен. Крыша и фронтон разрушены. В книге «Усадьбы Воронежской области» я прочитал: «А эта церковь – одна из немногих в Воронежской области, сохранившей яркие черты архитектуры зрелого классицизма». Мне вспомнился похожий на неё храм в селе Прогорелое. Похоже, не везет у нас области зрелому классицизму!
В парке усадьбы мы попытались найти следы былых посадок. Наше внимание привлек дуб, на вид тянущий лет на триста. Остальная часть парка заросла вездесущим американским кленом. Ещё два дерева акации возле здания школы, под которую был отведен один из флигелей Волконских, вроде как можно было назвать «наследием былых времен». Все остальное появилось здесь уже позже и безо всяких усилий со стороны человека.
Кстати, школа в прошлом представляла собой «молочный дом», особенно любимый С. Волконским. Именно здесь был «сибирский коридор», где хранились воспоминания о декабристах: портреты, виды, документы, вещи, бывшие в Сибири. Сейчас вокруг школы – традиционный «набор»: брусья, кольца, гимнастическое бревно, футбольная площадка. Впрочем, судя по состоянию площадки, бурно зарастающей циклахеной, школяры не балуют её своим посещением. С другой стороны школы расположились огороды местных жителей, как видно, абсолютно равнодушно смотрящих на то, что их картошка и морковка выращивается в двух шагах от того места, где жил и работал замечательный историк и писатель.
А чуть за огородами – сплошные заросли циклахены, из зарослей которой на протяжении всего времени нашего посещения усадьбы непрерывно пел соловей. Ему ответила славка-черноголовка и пеночка-весничка. С опушки парка послышался крик удода. Вот кому здесь теперь раздолье! Если уж люди бросили это место, пусть хоть птицы его оживляют!
Наибольшее впечатление на нас произвел Большой Павловский пруд. Он огромный и не высыхает ни на сантиметр. Даже в страшную засуху 2010 года, когда область была охвачена лесными пожарами, уровень воды в пруду не понизился. С каким же знанием дела он был построен! Как тонко были учтены рельеф и гидрологический режим местности!
В общей сложности мы провели в усадьбе около часа. Возвращались мы уже под вечер. Усадьба Волконских произвела на нас такое же впечатление, что и тысячи заброшенных и разрушенных усадеб России. И самое страшное, что мы к такому положению дел уже привыкли!  

P.S. Уже после поездки я, перечитывая мемуары С. Волконского, наткнулся на интересную мысль о родине: "Родина - это не то место, где ты родился или прожил большую часть жизни. Родина - это место, которое ты УЛУЧШИЛ". А теперь возникает вопрос: много ли людей у нас вообще имеют право говорить о родине?

Автор: Кирилл Успенский.