Сказание о хазарской дани. взимаемой с полян, один из ранних сюжетов истории Древней Руси, По сути дела, это второе событие из жизни племени, вокруг которого в дальнейшем сложилось Киевское государство.

Приведем здесь это сказание из "Повести временных лет" полностью. "По сихъ же летехъ, по смерти братье сея (Кия и его братьев - А,А.) быта обидимы древлями и инеми околними. И наидо-ша я (их - А,А.) козаре седящая на горах сихъ в лесехъ. и рета козари: "Платите намъ дань'", Съдумавше же поляне и влаша от дыма мечь, и несоша козари ко князю своему и к старейтинымъ своимъ. и реша имъ: "Се налезохомъ дань нову". Они же рета имъ: "Откуду?" Они же реша; "В лесе на горахъ над рекою Днепрьскою". Они же реша: "Что суть въдали?" Они же показаша мечь, И реша старци козарьстии: "Не добра дань, княже! Мы ся доискахомъ оружьемъ одиною стороною, рекше саблями, а сихъ оружье обоюду остро, рекше мечь. Си имуть имати дань на насъ и на инехъ странах". Се же сбысться все: не от своя водя рекоша, но от Божья повеленья".

Исследователи по разному понимали смысл описываемых здесь событий. В этом сказании видели отражение первого сбора дани хазарами, особой дипломатической церемонии и, даже, последнего сбора дани. Так. С.А. Плетнева считает, что в этих строках "Повести временных лет" рассказано о последнем "полюдье" хазар в полянской земле. Они получили в ответ на требование дани мечи, что, несомненно, означало вызов (не мир, но меч). После этого хазары отступились от сильного и далекого народа. Некоторые ученые, напротив, видят здесь рассказ о первом сборе дани и связанным с ним массовым разоружением полян. Н.М. Карамзин отнес описываемые события ко временам, когда неприятель "силу оружия своего в исходе VII, или уже VIII, обратил к берегам Днепра и самой Оки" и "рассеянные племена славянские не могли противиться" хазарам. Особое мнение высказал А.Н. Сахаров. Он увидел в этом акте обычное ритуальное действо, сопровождавшее переговоры. Причем, сопоставляя передачу мечей с традиционным обменом оружия во время братания, ученый делает довольно неожиданный вывод. А.Н. Сахаров считает, что действия полян означали отказ от мирных переговоров, готовность к войне .

Легендарность событий. описываемых в "Сказании о хазарской дани" очевидна. Еще А. Шлецер выразил по этому поводу недоумение: "Зачем давать им добровольно дань мечами? Откуда взяли киевляне такое множество мечей? Нельзя думать, чтобы у них были оружейные мастера". Л.Н. Гумилев посвятил целую работу доказательству недостоверности сведений о выплате хазарской дани мечами. Это "Сказание" не разбирается в работах С.М. Соловьева, В.О. Ключевского, Б.А. Рыбакова, поскольку они не считали его достоверным.

Действительно, в повествовании о хазарской дани много легендарного. Едва ли поляне выплачивали дань оружием. Во всяком случае в IX-X вв. восточнославянские племена платили "по беле и веверице от дыма", "по черне куне", "по шьлягу". "по шьлягу от рала"  Это более реальный размер дани, по сравнению с которым дань хазарам представляется огромной. Ведь стоимость меча, судя по западноевропейским источникам, была значительно большей . Невероятно чтобы сама форма выплаты дани - мечами - напугала завоевателей. Кроме того, вызывает сомнение такое большое количество этого оружия. Меч всегда был аристократическим оружием и едва ли мог находится в каждом доме. Кроме того в VIII-XV вв., он был редкостью у славян, о чем свидетельствуют археологические материалы и сообщения византийских авторов.

Каков же смысл "Сказании о хазарской дани"? Ясно, что это политическая легенда, призванная обосновать независимость Русского государства, его право на господство в Восточной Европе. Не случайно автор "Повести временных лет" видит аналогию этой истории в сказании о Моисее в Египте, А.А. Шайкин, разбирая рассказ о хазарской дани, обратил внимание на фразу: "съдумавше же поляне и вдаша от дыма мечь". На ее основании исследователь сделал вывод о значимости для летописца именно добровольного характера дани: у полян был выбор и, после совещания, они сами, а не по принуждению хазар, дали мечи. Загадка, скрытая в дани, отражает мудрость и мужество полян. Сильный народ, уверенный в том, что успех противника временный, не прямо говорит об этом, но заставляет врага своими устами признать этот факт.

Смысл сказания, вроде бы ясен. Но что же тогда так напугало хазарских старейшин, в чем они увидели предсказание будущего? Ясно, что причина их страха в характере дани, точнее в типе оружия (меч—сабля) которым она была выплачена и завоевана. Вроде бы все ясно: противопоставлены однолезвийное и двулезвийное оружие. Можно предположить, что в "Сказании" обыгрывается количество лезвий: два лезвия у меча больше, чем одно у сабли. Но при нанесении удара всегда используется только одно лезвие. Более того, в бою сабля эффективнее меча. Ее псевдорежущий удар лучше подходит к условиям конной схватки, и едва ли летописец не знал этого.

Для понимания смысла хазарской дани надо исходить не только из простого подсчета лезвий. Особое отношение к мечу в эпоху средневековья хорошо известно. О многослойном символическом значении этого оружия на Руси писал Д.С. Лихачев . Хотя древнерусская знаковая система и не объясняет страха хазарских старейшин при виде меча, подсказывает направление поиска. Необходимо найти такое определение меча, как социального атрибута, которое раскрывало бы смысл "Сказания о хазарской дани". И такой материал можно получить из наблюдений над кочевническими древностями I тыс. н. э. В VI-X вв. для степной зоны Евразии характерно присутствие в погребениях высшей знати не однолезвийного оружия, а более архаических обоюдоострых мечей, т.е. меч у кочевников выступал как оружие самостоятельного владыки, а не рядового дружинника. Поляне, отдавая свое оружие хазарам, демонстрировали тем самым свое царственное происхождение и, следовательно, право на власть над хазарами.

Автор "Сказания" раскрыл свою мысль, используя хазарскую символику. Но из признания этого факта возникает вопрос, когда и кем была создана легенда об этом событии в жизни полян? Было ли это "Сказание" хазарским по происхождению? Знали ли на Руси хазарскую символику оружия? Возможно ли предположить, что в начале XII в., во время аписания "Повести временных лет", помнили ее? Возможно ли, что на страницах русской летописи появилась восходящая к хазарским временам легенда, содержащая в себе идеологическую доктрину?

Еще Н.М. Карамзин утверждал, что это - "басня, изобретенная уже в счастливые времена оружия российского, в X или XI веке". Действительно освобождение началось еще в середине IX в., когда Аскольд и Дир приняли власть в Киеве (о первоначальном подчинении Киева хазарам см. далее); при Олеге отдельные восточнославянские племена стали выходить из состава Хазарского каганата, а в 965 г. произошло уже подчинение самих хазар Святославу. В 988 князь Владимир передал своему сыну Мстиславу Тьмуторокань, принадлежавшую прежде хазарам. Ростислав Владимирович в 1064-1061 гг. провозгласил себя архонтом всей Матрахии, Зихии и Хазарии. Последнее упоминание о хазарах в русских летописях связано с расправой над ними, учиненной этим князем в том же 1083 г. Сказание, говорящее о предстоящем подчинении хазар, должно было быть созданным тогда, когда победа над ними была уже свершившимся фактом, следовательно, в конце Х- начале XII вв.

Сказание возникло в период становления древнерусского государства, поскольку в нем отражены начальные этапы развития княжеской власти. Описание системы управления у хазар является отражением организации власти князей на Руси. Об этом свидетельствует и слово "князь", обращенное к хазарскому правителю, и хорошо прочувствованные русским сказителем отношения между князем и старейшинами, что может быть результатом перенесения окружающих реалий на Хазарию. Эти порядки соответствуют начальным этапам становления государства: сохраняется совещание старейшин, князь отчитывается перед ними, они выносят решение.

Важным основанием для датировки этого сказания является и сам характер упомянутого в нем оружия. Сказание создано, когда меч воспринимался как свое оружие, а сабля как чужое. Судя по сообщениям арабских и византийских авторов, древние славяне вплоть до IX в. были вооружены копьями, дротиками и луками. Первые каролингские мечи на Руси появляются со 2-й пол. IX в. (тип В), с конца IX - начала XI в. (тип Н). Они связаны с погребальными памятниками Юго-Восточного Приладожья, Смоленска, Ярославля, Киева, Чернигова . Скорее всего, широкое распространение мечей среди жителей Восточной Европы вызвано приходом варягов. Следует отметить, что степень военизации в X в. была в 2-3 раза выше, чем в XI ст. . Это соответствует ситуации, отраженной в "Сказании", когда можно было взять по мечу от дыма. Сабля же заимствована, вместе с названием, из хазаро-мадьярского арсенала и начала применяться только с последней трети X в. Следовательно на рубеже X-XI вв. еще жива была память о сабле, как о чужом оружии, что приблизительно указывает нам на время составления сказания. Таким образом, время появления мечей и сабель у восточных славян и их соседей и степень военизации общества указывают на X столетие, как на время составления сказания.

Помимо "Сказания о хазарской дани", хазарские истоки еще имеет легенда об основании Киева, которая оказывается тесно связанной с исследуемым сказание. Это не славянская легенда, поскольку в армянской "Истории Тарона", приписываемой епископу Зенобу Глаку, есть похожее сказание. Его книга - сборник народных сказаний, слабо связанных с подлинной армянской историей, составленный в VII-VIII вв. В русском и армянском сказаниях есть много совпадений: три брата, имена которых созвучны в обоих вариантах сказания, строят три города, называют их своими именами, возводят город на горе, вокруг которого "бяху ловища зверие", "был там простор для охоты". Заканчиваются оба сказания упоминанием языческих верований братьев и их потомков. Есть в сказаниях и созвучные топонимы. В "Повести временных лет" место действия определено среди племени полян, а в "Истории Тарона" один из городков строится в области Палуни. Следовательно перед нами отголоски одного и того же сказания, сложившегося не позднее VIII в.

Поскольку эта легенда встречается у разных народов, то необходимо выяснить: чья она и откуда попала к русским и армянам? Показательно, что названные народы не контактировали между собой. Лишь отдельные отряды русов могли соприкасаться с отрядами армян в составе византийской армии или во время своих набегов на Каспий. Едва ли это могло привести к заимствованию сказания. Более вероятным кажется происхождение легенды от какого-то третьего народа.

Следует обратить внимание на не местное происхождение героев. В "Истории Тарона" они - потомки индов, а в "Повести временных лет" есть два намека на "неполянское" происхождение братьев. Первый из них мы встречаем во фразе с которой открывается сказание: "Полем же живемъ особе и володеющемъ роды своими, иже и до сее братье бяху поляне". Второй - в статье 862 г., где на вопрос Аскольда и Дира: "Чий се градокъ?", киевляне отвечают: "Была суть 3 братья, Кий, Щекъ, Хоривъ, иже сделаша градоко сь, и изгибоша, и мы седимъ, платяче дань родомъ ихъ хозаромъ". То есть в сказании об основании Киева перед нами отголосок хазарской легенды.

Лишь на первый взгляд кажется странным использование хазарского фольклора для написание древнейших, а, следовательно, наиболее идеологически нагруженных страниц Русской истории. На самом деле ничего удивительного в этом нет. В первые века своего существования в лесостепной зоне Восточной Европы славяне вынуждены были платить дань кочевым народам, обитавшим в Северном Причерноморье. От даннических отношений они и перешли к политической самостоятельности, используя опыт управления, накопленный в годы существования органов власти, осуществлявших на их территории сбор дани. Основная идея легенд о хазарской дани и об основании Киева заключалась в утверждении законности нового государства, преемственности его власти с предшествующим Хазарским каганатом.

Характерно, что и титулатура правителей и должностных лиц в Киевской Руси порой тоже была не славянской по происхождению. Так, арабские авторы, митрополит Илларион, человек, оставивший граффито Софийского собора в Киеве, создатель "Слова о полку Игореве" и составитель "Бертинских анналов" называют русских князей, и прежде всего Киевского князя, каганом. Хорошо известный титул тиуна (правителя) явно восходит к хазарскому титулу тудун.

Исходя из вышесказанного основной идеей древнейших политических легенд Древней Руси было представление о преемственности Киевского государства с предшествующим главенствовавшим в Восточной Европе каганатом, о первоначальном унижении полян, при наличии у них большой силы, о Божественном предопределении их славы и величия.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Повесть временных лет. СПб.: Наука, 1996. С. 11-12.

2 Плетнева С.А. Хазары. - М.: Наука, 1916. - С. 56.; А.П. Новосельцев, напротив, считал, что в этом рассказе "Повести временных лет" отражен первый сбор дани, связанный с разоружением вновь покоренных полян (Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа. - М., 1990. ).

3 Карамзин Н.М. История государства Российского. - СПб.

, 1891. - Т. 1. - С. 31.

4 Сахаров А.Н. "Мы от рода русского... " Рождение русской дипломатии. - Л.: Лениздат, 1986. - С. 36-38.

5 Шлецер А.Л. Нестор. Русские летописи на древнеславянском языке, сличенные переведенные и объясненные Августом Лудовиком Шлецером. - СПб., 1809. -Т. 1. - С. 243.

6 Гумилев Л.Н. Сказание о хазарской дани (опыт критического комментария летописного сюжета) // Русская литература. - 1918. - № 3; Шайкин А. "Се повести времяньных лет... " От Кия до Мономаха. - М.: Современник, 1989. - С. 2230

1 Повесть временных лет. - СПб.: Наука, 1996. С. 12, 14,

31.

В эпоху Карла Лысого тяжелое вооружение могли преобрести только воины, владевшие 12 мансами (120-160 га. земли). И при Меровингах, и при Каролингах меч стоил 3 солида, а вместе с ножнами 1 солидов. Для сравнения: корова стоила 1-3 солида, а четверть ржи 3/4 солида (4 денария) (Кардини Ф. Истоки средневекового рыцарства. - М., 1981. -С. 298-299, 348.). Таким образом, дань, собранная мечами, в 18 или, если речь идет о мечах в ножнах, даже в 42 раза превышает свой обычный размер.

9 Византийские и арабские источники вплоть до IX в., говоря о вооружении славянских воинов, упоминают дротики, небольшие луки и большие щиты. См. Горелик М. Воины Киевской Руси 1Х-Х1 вв. // Цейхгауз. Российский военно-исторический журнал. - 1993 - № 1(2). - С. 20.; Славяне Юго-Восточной Европы в предгосударственный период. - Киев, 1990. - С. 302.

10 Шайкин А. "Се повести времяньных лет..." От Кия до

Мономаха. - М.: Современник, 1989. - С. 21-25.

11 Соловьев А.И. О некоторых характеристиках

клинкового оружия // Проблемы реконструкции в археологии.

- Новосибирск, 1985. - С. 141-154.

12 Ястребицкая А.Л. Западная Европа в Х1-Х11 веках.

М., 1918. - С. 121.; Лихачев Д.С. "Слово о полку Игореве" и

культура его времени. - Л., 1918. - С. 164.

13 Семенов А.И. К культурной атрибуции

раннесредневекового погребения из Учтепе // Древние

культуры Кавказа и Причерноморских степей. КСИА. Вып.

192. - М., 1981. - С. 60.

14 Карамзин Н.М. История государства Российского. -

СПб., 1891. - Т. I. - С. 31.

15 Повесть временных лет. - М.; Л., 1950. - Т. 1. - С. 20, 41,

83, 135.; Янин В.Л. Печати Феофано Музалон // Нумизматика

и сфрагистика. - Киев, 1965. - Вып. 2. - С. 82; Гадло А.В. К

истории Тмутороканского княжества во второй половине XI в.

// Историко-археологическое изучение Древней Руси: Итоги и

основные проблемы (Славяно-русские древности; Вып. 1). Л.,

1988. С. 194-213

16 Археология СССР. Древняя Русь. Город. Замок. Село. -

М. , 1985. - С. 300.

11 Археология СССР. Древняя Русь. Город. Замок. Село. -

М. , 1985. - С. 299.

18

Кирпичников А.И. Древнерусское оружие. Вып. 1. Мечи и сабли 1Х-ХШ вв. - САИ, Е1-36. - М. , 1966.; Археология СССР. Древняя Русь. Город. Замок. Село. - М., 1985. - С. 299-300.; Горелик М. Воины Киевской Руси 1Х-Х1 вв. // Цейхгауз. Российский военно-исторический журнал. -1993 - № 1(2). - С. 21.

19 Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины.

Летописи. - М. , 1963. - С. 26-28.

20

Былинин В.К. К вопросу о генезисе и историческом контексте летописного "Сказания об основании Киева"//Герменевтика древнерусской литературы Х-ХУ1 вв. М., 1992. Сб. 3. С. 14- 43.; так в Лаврентьевской летописи, в Ипатьевской летописи - иначе: "а мы седимъ роды ихъ и платим дань козаромЪ" (Повесть временных лет. СПб., 1996. С. 13, 131.) От Кия, согласно Новгородской первой летописи, происходит название не полян, а именно киян. Таким образом потомки первых жителей Киева своеобразно противопоставлены полянам (Повесть временных лет. СПб., 1996. С. 390.).

21 Само название Киева восходит к имени Ахмада бен Куйа (Повесть временных лет. СПб., 1996. С. 590.).

22

Шаскольский И.П. Известие Вертинских анналов в свете данных современной науки//Летописи и хроники. 1980. М. , 1981. С. 42-54.