Так явственно из глубины веков
Пытливый ум готовит к возрожденью
Забытый гул погибших городов
И бытия возвратное движенье.
А. Блок.
Те события, упоминанием о которых мы завершили предшествующий рассказ, произошли на самом деле, но уже в следующую археологическую эпоху — в энеолите (IV—III тысячелетия до н. э.). Гранью, отделившей энеолит от неолита, послужило появление первых орудий из чистой меди. В эту археологическую эпоху человек изобрел парус, колесо, конские удила для верховой езды, гончарный круг и многое другое. Следом взметнулись в небо громады египетских пирамид, заговорили языком иероглифов и клинописи папирусы, камни и глиняные таблицы, встали города на берегах Нила, Тигра, Евфрата, Инда... На месте родового строя с его многочисленными жертвами бесконечных вооруженных конфликтов и кровавых обрядов (неизменных спутников военной демократии) пышно расцвели древневосточные рабовладельческие цивилизации. Но далекой периферии того мира, каким являлся бассейн Дона, все это еще предстояло пережить.
Энеолитическая эпоха в нашем крае отмечена весьма интересными явлениями. Здесь, во-первых, расселяются ранние скотоводческие племена, Положив конец безраздельному господству присваивающего хозяйства местного населения. Отныне люди не только потребляли готовый продукт природы, но научились его воспроизводить. Значение данного факта для дальнейшего развития человеческой истории невозможно переоценить.
Группы ранних скотоводов пришли на Дон из его низовий, заняв территорию в северном направлении вплоть до реки Матыры (притока Воронежа). Сейчас известно свыше десятка памятников того времени — это сезонные стойбища, отмеченные единством облика материалов, что и позволило выделить новую археологическую культуру — нижнедонскую.
И хотя на памятниках нижнедонской культуры медных изделий не найдено, все-таки они относятся к энеолитической эпохе. Почему?
В то время, то есть в IV тысячелетии до н. э., наметились важные объединительные тенденции, коснувшиеся населения значительных по размеру территорий. Его объединял общий экономический базис — скотоводство с коневодческим уклоном. Быт древних коневодов был относительно подвижен, в их среде быстро распространялись единые признаки материальной и духовной культуры.
Развитие коневодства породило культ коня: устраивались жертвенники из конских голов. Так вот на Дону на Черкасской стоянке погребение нижнедонской культуры тоже сопровождалось жертвенной частью туши этого животного. Культ коня отразился и в костяных пластинках, изображавших лошадей. К числу единых признаков относится и оформление наружного края глиняных сосудов «воротничками» — утолщениями в виде манжет и валиков. Воротничковые сосуды почти одновременно стали изготавливаться в районах, где распространились и многие другие общие признаки, например, обряд захоронений: положение умерших вытянуто на спине в грунтовых коллективных могильниках, охровая подсыпка, сопровождение украшениями из створок раковин, каменными браслетами, костяными пластинами с нарезками и отверстиями для нашивания. В Подонье такой могильник еще в дореволюционное время выявлен на реке Чир. Кстати, захоронение на Черкасской стоянке тоже сопровождалось охрой и просверленными раковинными бусами. На памятниках этого типа встречаются и каменные полированные навершия булав очень своеобразной формы, напоминающие эмбрионов. Обломок такой булавы находился в слое с воротничковой керамикой на стоянке Копанище 1, расположенной в Острогожском районе. В том же районе случайно найдены еще два превосходных навершия аналогичных булав (рис. 16). Все они изготовлены из камня кавказского происхождения.
А на Никольском могильнике в Надпорожье, имеющем сходные черты с донскими памятниками, одно из погребений сопровождалось медными и... золотыми изделиями! Это и послужило важнейшим обоснованием принадлежности материалов нижнедонской культуры к энеолитической эпохе.
Каменное напершие булавы эпохи энеолита.
При раскопках поселений и могильников вероятнее встретить металлические изделия лишь в виде украшений, поскольку крупные медные орудия, как правило, высоко ценились, а если и ломались, то
шли в переплавку. Но археологи не сомневаются, что со временем последуют новые находки древнейших медных изделий, которые смогут обогатить наше представление о характере той или иной культуры. Как это случилось, например, со знаменитой трипольской культурой на территории Украины и Молдавии, когда у села Карбун (Молдавия) был обнаружен клад. В глиняном горшке раннетрипольского облика лежало более 400 медных изделий! А ведь до тех пор на всю огромную культуру было известно не более двух десятков медных находок, отчего ранний период культуры относили чуть ли не к неолиту.
Интересно, что на протяжении энеолитической эпохи в Восточно-Европейской лесостепи все известные изделия из меди связаны своим происхождением с Балкано-Карпатским древнейшим металлургическим очагом.
На памятниках нижнедонской культуры удалось обнаружить много глиняных сосудов, которые от воротничка и до самого донышка украшались различными узорами из оттисков гребенчатого штампа, прочерченными волнистыми линиями, а изредка — наколами (рис.). На стоянках Черкасской и Дронихе в слоях с воротничковой керамикой выявлены небольшие (9 кв. м) заглубленные прямоугольные постройки — жилища временного типа.
Со второй половины IV тысячелетия до н. э. культурное единство племен нижнедонской энеолитической культуры было нарушено. Часть из них обособи лась в среднем Подонье, культура их в дальнейшем была названа репинской (по первому исследованному поселению близ хутора Репин на Дону, напротив впадения в него реки Иловли). Другая часть племен, взаимодействуя с поздненеолитическим населением Поднепровья, расселилась на обширных пространствах междуречья Днепра и Дона. Их культура получила название среднестоговской (по названию одного из первых исследованных могильников на Днепре). В значительной степени эти культуры синхронны и отражают коневодческий характер экономики населения, различаясь между собой по некоторым другим признакам (рис.). Так, например, если племена репинской культуры сохранили прежний погребальный обряд, то среднестоговские восприняли новые веяния — захоронение умерших на спине с согнутыми ногами, поднятыми коленями вверх. Этот обычай распространился с юга на обширные пространства нашей страны и стал господствующим на протяжении многих столетий. Среднестоговские могильники Днепровско-Донского междуречья нередко включают большое количество инвентаря, в том числе и медные изделия.
Воротничковые сосуды неолитической нижнедонской культуры.
неолитическая посуда: I — сосуд среднестоговскои культуры, 2 — сосуд древнеямыой культуры.
Посуда репинской культуры.
В среднем Подонье единственный пока могильник этой культуры выявлен на площади многослойной стоянки Дрониха. Он оказался безынвентарным, но чрезвычайно интересным, поскольку впервые для среднестоговской культуры представил парные захоронения — мужчин с женщинами. Здесь же находилось и парное захоронение собак, причем крупная особь — самец имел ту же ориентировку, что и умершие люди, а скелет небольшой собаки располагался у его задних ног (рис.). О чем же могут поведать нам такого рода источники?
Экономическая и правовая основы брака исключали возможность убийства социально свободной женщины в случае смерти ее мужа. Следовательно, в появлении парных одновременных разнополых захоронений, где женщина должна рассматриваться как преднамеренно убитая наложница, отражены явления социального неравенства. А можно ли рассматривать в этом ключе и захоронение собак? Ведь оно тоже парное и при этом очень ярко отражает «подчиненное» положение небольшой особи, вероятно, самки. К тому же само захоронение размещено на площади могильника. На этот вопрос можно дать утвердительный ответ, если верно будет понята символика таких захоронений. Дело в том, что в период развития скотоводческого хозяйства собака становится незаменимым помощником человека, верным стражем табунов и поселков, которые уже требовали защиты от посягательств со стороны иноплеменников. Образ собаки обожествляется, а для культовых обрядов выбирались реальные животные. Их или хоронили после естественной смерти, или живыми приносили в жертву. Широко известен, например, обычай бальзамирования «священных» животных с помещением их в гробницы в Древнем Египте. Особенно там почитались кошки, что и понятно, поскольку земледельческим народам немалый урон наносили грызуны.
А боги, считали древние, какой бы облик они ни принимали, живут подобно людям. Следовательно, и в ином мире должно быть неравенство. На таких представлениях основаны многие, если не все, языческие религии. Вспомним, например, о каком чудовищном неравенстве говорят египетские и майянские пирамиды, погребения скифских царей или жертвоприношения, сопровождавшие знатных русов (последние очень красочно описаны арабскими путешественниками средневековья).
Ритуальное захоронение собак на Дронихинском могильнике — не единственное для среднестоговской культуры. Оно встречено на одном из могильников в Поднепровье. В этой связи небезынтересно добавить, что и позднее, уже во II тысячелетии до н. э., на памятниках абашевской культуры, племена которой вели свою родословную от энеолитического населения Подонья и тоже занимались скотоводством, обнаружены ритуальные захоронения собак, правда, в пределах площади поселений.
Тем самым подтверждается широкое распространение у древних народов культа таких животных, которые имели непосредственное отношение к производственной деятельности. В энеолите на Дону ими были прежде всего лошадь и собака.
Мы уже отметили, что у населения другой энео-литической культуры донской территории — репинской сохранилась традиция хоронить умерших соплеменников на спине с вытянутыми ногами. Сам обряд захоронения включал целую систему действий, обусловленных различиями пола, возраста и социального статуса умерших. Так, на втором могильнике, выявленном на упомянутой стоянке Дрониха, у ребенка по неизвестным причинам ноги были отчленены в коленях и голени положены рядом с бедрами. Своеобразным оказалось и захоронение мужчины на этом же могильнике. Он лежал в позе «роженицы». Совершенно не исключено, что такой случай отражает продолжение борьбы за утверждение социального превосходства мужчины, поскольку этнографически широко известен обряд «кувады» (кувада — дословно с французского «высиживание яиц») — попытка со стороны мужчин показать, что они могут во всех oбстоятельствах обходиться без женщин.
Чрезвычайно интересными оказались захоронения репинской культуры и на Иванобугорском могильнике близ села Черкасского в Павловском районе Воронежской области. Прежде всего сам могильник, в отличие от большинства энеолитических некрополей, имел курганную насыпь — признак перехода к эпохе бронзы (с середины III тысячелетия до н. э.).
На этом памятнике мы сталкиваемся еще и с такими деталями обряда: умершие в туго спеленутом состоянии размещены радиально, головами к центру кургана. Видимо, это связано с культом солнца. Материал, которым пеленали умерших, конечно, не сохранился, но обряд пеленания устанавливается по сильно прижатым к туловищу рукам и плотно сведенным в коленях и ступнях ногам.
Одно из погребений могильника сопровождалось каким-то круглым предметом из меди. К сожалению, он плохо сохранился и при расчистке рассыпался. Тем не менее это пока первая находка, прямо свидетельствующая о знакомстве донских энеолитических племен с медью. Первый шаг к металлу был сделан.
